Доктор исторических наук археолог гамлет петросян называет исключительным явлением культуры армянские надгробия старой джульфы

28.02.2006

Доктор исторических наук археолог Гамлет Петросян называет исключительным явлением культуры армянские надгробия Старой Джульфы.

По его словам, в иконографическо-стилистическом и семантическом планах хачкары Джульфы представляют собой исключительное явление в культуре армянских хачкаров. Имея в своей основе классические традиции культуры армянских хачкаров, Джульфа, благодаря своему исключительному экономико-культурному, географическому и политическому положению и роли, в известной степени внесла инновации в иконографию, орнамент и частично семантику хачкаров. Такое беспрецедентное развитие искусства хачкаров в Джульфе явилось результатом экономико-культурного подъема, пережитого этим поселением в 15-16 веках благодаря транзитной торговле шелком. Однако этот подъем трагическим образом был приостановлен насильственным переселением, организованным согласно указу первого правителя Персии - Шаха Аббаса, а затем - поджогом и разрушением города. Из порядка 10 тысяч хачкаров, имевшихся в 17 веке, к 20 веку в Джульфе осталось лишь около 3 тысяч.

В конце 2002 года в результате варварства, организованного со стороны правительства Азербайджана, были уничтожены и последние 3 тысячи хачкаров Джульфы. В декабре 2005 года азербайджанские вооруженные формирования тяжелыми молотами расщепили последние осколки хачкаров и, перевозя их на машинах, свалили в Аракс. Это преступление было заснято с иранского берега и распространено по всему миру. Параллельно с отражением различных модуляций армянской культуры хачкары Джуги являлись лучшим выражением той синтетической культурной среды, в которой они появились. Мировоззрение и вкусы общины, занимавшейся торговлей с дальными странами и имеющей благодаря этому общирные и многоплановые экономические, политические и культурные связи, ее предпочтения и инновации своеобразно отразились в хачкарах. Как, в объемных решениях, так и в растительном и геометрическом орнаменте можно выделить особенности (сверхстройность, неизменная ширина плиты, почти обьемное представление ниши, преобладание простого декора и др.), которые появились вследствие взаимовлияния армянского и персидско-мусульманского искусств.

В некоторых композициях заметно влияние западно-европейской иконографии, а отдельные скульптуры явно содержат в себе монгольские черты и образцы индийского и тибето-китайского фронтального изображения. В какой мере, какими путями и посредством чего они превратились в культурное явление, демонстрируя великий и многогранный образ Шелкового пути, - задачи, которые должны были ставиться и исследоваться на основе наследия хачкаров Джульфы. Таким образом, культура хачкаров Джульфы важна не только для наследников и исследователей армянской культуры, но и для носителей и исследователей мусульманской и персидской, европейской и даже культуры Юго-Восточной Азии. Эти памятники являлись ценным источником для изучения не только армянского, но и персидского, индийского, юго- восточного искусств и их взаимовлияний. Посягательство на всякое проявление культуры - уже само по себе большое преступление против человечности, и тем более непростительно злодеяние, вследствие которого теряются ценности, вмещающие в себя культурное многообразие и завоевания различных культур, а следовательно и культурные ценности, отражающие диалог людей и народов".

Карабахский археолог Вардгес Сафарян также отмечает, что своей самобытностью хачкары на кладбище в Джульфе занимают особое место в истории искусства армянского хачкара. "Имея торговые сношения с Западом и Востоком (в особенности с Персией ), Джульфа стала местом скрещивания армянской и восточной (позднеиранской) культур. И как следствие этого влияния на хачкарах Джульфы ясно прослеживается влияние персидского искусства. По мнению известного исследователя А.Якобсона джугинские хачкары "столь же пластичны и артистичны по исполнению, как и их выдающиеся предшественники 12-13 и 14 вв.". "Но это произведения уже нового позднесредневекового искусства, далеко отошедшие от армянской монументальной декоративной классики. В этом - историческая ценность джугинских хачкаров позднего средневековья", - отметил археолог.

По его словам, практика уничтожения армянских памятников на территории современного Азербайджана не является чем-то новым. "На протяжении всего существования Советского государства на правительственном уровне осуществлялся этноцид, в ходе которого сначала отчуждалось, а затем присваивалось культурное наследство армян. Программа присвоения культурного наследия Арцаха и других районов исторической Армении, оказавшихся в составе Азербайджанской ССР, стала составной частью армянофобской политики правительства Азербайджана с самого начала создания этой республики. После того, как в 1936 году кавказских тюрок переименовали в азербайджанцев, они по сути стали титульной нацией. Новоиспеченной нации нужна была история, нужно было доказать свою "автохтонность" на данной территории. И поскольку историческая "ниша" была занята, началось присвоение чужого культурного наследства", - сказал Вардгес Сафарян.

По словам археолога, отчуждение и затем присвоение культурных ценностей обычно протекало с помощью достаточно гибкого внутреннего механизма. "В ходе пропаганды идей интернационализма и равноправия народов, одним из рычагов присвоения стало выявление "родственности", "общих истоков", "тождественности" между армяно-христианской и татаро-мусульманской культурами. Другой рычаг состоял в опосредованном присвоении, цель которой - приписать культурное наследие армян агванам (кавказским албанам), а через албан - азербайджанцам. Механизм опосредованного присвоения давал возможность сохранять при необходимости кажущуюся нейтральность и обьективность. Одновременное использование этих двух рычагов, в соответствующих условиях, могло придать насильственному отчуждению и присвоению характер чисто академической дискуссии", - сказал археолог.

По его утверждению, в присвоении культурных ценностей были задействованы административные органы и научная интеллигенция, а отношение азербайджанского народа к этому наследию оставалось полуравнодушным (как и отношение к любому культурному наследству вообще в реалиях советского периода) и полувраждебным (что можно определить как отношение к конкретной антагонистической культуре). "В связи с развернувшейся национально-освободительной борьбой, в условиях, когда армянство Нагорного Карабаха вновь обрело связь с культурным наследством, механизм присвоения полностью исчерпал себя. Именно об этом свидетельствует попытка азербайджанской интеллигенции найти новых "предков" и четко выраженное враждебное отношение азербайджанского этноса к культурному наследию армян, что мы наблюдаем сегодня в Старой Джульфе", - резюмировал Вардгес Сафарян.